dream within a dream
Михаил Елизаров "Билиотекарь"
Чееееерт, какая книга! Чуть не забыла о том, что подписалась на "Рулетку", но стоило открыть текст, я в него провалилась. Выполнила условия Тщания и Непрерывности) Книга сильная, чернушная и пробирает. Наверное, кто-то младше меня лет на 10-15 не словит те ощущения, которые возникли у меня, но меня прям накрыло.
В книге есть что-то Пелевинское, что-то даже Сорокинское (к слову, Сорокина терпеть не могу), и она очень живая и реалистичная, несмотря на гиперболизированную чернушность повествования. Сюреклистичный сюжет настолько органично вписан в реальность книги, где над туалетом висит пластиковая овальная табличка с писающим мальчиком, что становится осязаемым.
И я даже не знаю, что можно сказать о сюжете без спойлеров. Семь книг неизвестного светского автора, которые посвящены рассказам о борцах за светлое будущее. У которых есть глубоко скрытый тайный смысл, который переворачивает жизнь тех, кто читает их от корки до корки. Развязывая кровопролитные войны между теми, кто в девяностые казался обреченным на вымирание.
Лис, спасибо!
Чееееерт, какая книга! Чуть не забыла о том, что подписалась на "Рулетку", но стоило открыть текст, я в него провалилась. Выполнила условия Тщания и Непрерывности) Книга сильная, чернушная и пробирает. Наверное, кто-то младше меня лет на 10-15 не словит те ощущения, которые возникли у меня, но меня прям накрыло.
В книге есть что-то Пелевинское, что-то даже Сорокинское (к слову, Сорокина терпеть не могу), и она очень живая и реалистичная, несмотря на гиперболизированную чернушность повествования. Сюреклистичный сюжет настолько органично вписан в реальность книги, где над туалетом висит пластиковая овальная табличка с писающим мальчиком, что становится осязаемым.
И я даже не знаю, что можно сказать о сюжете без спойлеров. Семь книг неизвестного светского автора, которые посвящены рассказам о борцах за светлое будущее. У которых есть глубоко скрытый тайный смысл, который переворачивает жизнь тех, кто читает их от корки до корки. Развязывая кровопролитные войны между теми, кто в девяностые казался обреченным на вымирание.
Лис, спасибо!